Много у меня вопросов, очень всех взволновал вопрос, который задала Ксения Собчак Чулпан Хаматовой. Собственно, вопрос обсуждали с того самого момента, когда ролик Хаматовой в поддержку кандидата Путина появился в интернете. Спросила Ксения, поддержала бы Хаматова Путина, если бы не занималась благотворительностью? И, вот, меня поразила, конечно, реакция зала, потому что сытые, довольные люди сидят, тут же зашикали: «Ксения, как можно! Посереди церемонии». И знаете, я подумала, что их эмоции можно понять. Вот, вы представьте себе, Собчак – она зарабатывает деньги своим трудом, на телевидении, на корпоративах. Как телеведущая она зарабатывает очень большие деньги. И вот этим вопросом они эти деньги себе перечеркнула. В буквально смысле Ксения Собчак задала вопрос на миллион долларов, который она потеряет. Я думаю, что каждый из этих людей, спросил себя: «Ну, если бы я был на месте Ксении Собчак, ну, задал ли бы я вопрос, который бы мне стоил миллион долларов? Ведь, меня и за язык-то никто не тянул – это не то, чтобы я стоял и надо было что-то сказать. Не то, чтобы я заметил, если б я вопроса не задал».
Ну, я, например, задаю этот вопрос про себя и я думаю, что… Знаете, я бы, наверное, выбрала миллион долларов. Мне было бы жалко – у меня его еще нету. И, вот, я думаю, что эти люди поступили бы как Латынина, а не как Собчак. Променьжевались бы они задать такой вопрос. Хотя, собственно, кстати, они до этого не шикали господину Миронову, который, собственно, за 2 минуты до Собчак начал рассказывать что-то там о нехороших людях, которые сидят на диванах. Первый почему-то заговорил о политике – не Собчак заговорила.
На самом деле, вот, на мой взгляд, очень важно это шикание, потому что вопрос-то не в Хаматовой. Хаматову я как раз прекрасно понимаю, она сама абсолютно честно сказала: «Если спасать детям жизнь, без помощи власти это сделать невозможно». Вопрос в другом – о покровительстве властей искусству, покровительстве, которое характерно для тиранов Ренессанса, для абсолютистских монархий, для путинского режима. Абсолютно не характерно для демократии.
