Наверное, для большинства людей, имеющих обо мне лишь примерное представление, я и есть типичный представитель золотой молодежи. А что? Все сходится. Отец – известный политик. Тусовки, клубы, дорогие наряды – все кирпичики для образа избалованной капризной девчонки. Меня всегда забавляет то, как люди воспринимают меня со стороны. Действительно, кто такие «мальчики-мажоры», о которых еще двадцать лет назад пел Юрий Шевчук? Это дети либо политической элиты, либо артистической, ну и за последнее десятилетие к этому скудному списку добавилась еще и бизнес-элита. Почему же вместо того, чтобы испытывать радость, я всегда пыталась сделать все, чтобы от этой группы отмежеваться?
Бедному человеку сложно объяснить, что не в деньгах счастье. И невозможно втолковать рожденному в семье простых инженеров, что жить в тени по-настоящему ярких и успешных родителей тяжко. Так мы устроены. Все познаем в сравнении. Понимаем, что бежим, потому что сравниваем свое движение с замершими на обочине деревьями; осознаем, что красивы, по сравнению с несовершенством других лиц, и, наконец, летя на огромной скорости где-нибудь над Атлантикой, не ощущаем ничего, кроме гула турбин самолета – потому что нам не с чем сравнить нашу скорость. Постоянное сравнение – это единственная ведомая нам модель жизни. Именно поэтому жить, с самого начала пути понимая, как высоко задрана планка твоего успеха (и твоей ответственности!), очень нелегко. Есть одна прекрасная буддийская притча: учитель палкой начертил на песке линию и попросил своего ученика сделать ее меньше, не дотрагиваясь до нее. Ученик думал целый день, но так и не придумал, как этого сделать. На следующий день учитель взял палку и рядом с линией нарисовал другую – в два раза длиннее. И первая линия действительно стала короче. Так вот, быть «короче» с самого своего рождения очень и очень тяжело. И что бы вам ни говорили, это всегда так: даже добившись высокого признания, в душе ты всегда будешь сравнивать свой масштаб с масштабом личности своих родителей. И каждый раз, когда сравнение окажется не в твою пользу, твои комплексы и неуверенность будут выползать наружу.
Я уверена, что и Федор Бондарчук, и Филипп Янковский, и Герман-младший, и другие представители давних артистических династий это знают. С политикой сложнее. У всех – и действующих, и уже ушедших из политической жизни – людей есть дети, но кто они? Маша Гайдар, Ксения Горбачева, Борис Ельцин. Вот все, что мне приходит в голову. С политикой сложнее, чем с искусством: при неудаче в художествах всегда можно сослаться на непонимание толпы, а в политике, как и в бизнесе, есть объективные критерии. Мучается ли Борис Ельцин, что унаследовал от дедушки только имя и фамилию, но отнюдь не дар повести за собой целую страну? Мучается ли Маша Гайдар, что ее деятельность несравнима с папиной? Они скажут, что нет. Но я уверена, что да. Уверена, потому что сама помню и знаю, как невыносимо тяжел груз надежд, похвалы и атмосфера в доме, когда рядом с тобой каждый день – глыба.
С малых лет давит на нас ответственность за то, что родители дают тебе лучшее образование, интересные и нужные знакомства – все для того, чтобы ты стал лучшим, идеальным человеком. Ты как бы обречен стать успешным. И эта обреченность постепенно, шаг за шагом делает жизнь невыносимой. Ты, как Плющенко на Олимпиаде, просто не можешь подвести надежды своих родителей. Только спортсмены, за которыми наблюдает вся страна, делают выбор и постепенно карабкаются на свой Олимп, а тут как бы по рождению ты уже обязан не подвести тех двух главных людей, которые столько в тебя вложили. Отсюда и срывы, все эти истории про наркоманов-бездельников, бессмысленное времяпрепровождение и просто проедание и пропивание своей жизни. Сколько раз я это наблюдала.
В отличие от большинства людей, которые с ненавистью и презрением смотрят на опустившуюся золотую молодежь («вот мне бы такие возможности, таких родителей, я бы распорядился всем этим совсем иначе»), я отношусь к падшим с жалостью. Потому что понимаю: если бы у вас, дорогие мои самородки, выходцы из рабочих кварталов, были бы такие обстоятельства, то и вы бы стали совсем другими людьми. Выстоять против стольких соблазнов и справиться с низкой самооценкой иногда сложнее, чем с нуля заработать первый миллион.
Есть и еще одно сложное, почти неразрешимое противоречие для самих родителей – очень хочется дать своему чаду лучшее образование, отдать в самую престижную школу, но при этом хочется, чтобы ребенок вырос стойким, упертым, жестким и умеющим держать удар. Невозможно скрестить бегемота со страусом. В стерильных условиях не вырастить нордический характер: школа, охрана, спортивные секции и друзья из того же круга не закалят, ох, не закалят. Тут уж либо-либо.
В Москве, премудрой Москве, все вменяемые родители пришли к неутешительному выводу: школы для так называемой золотой молодежи – рассадник пороков гораздо худших, чем простое хулиганство с гопниками в простой московской гимназии. Потому что уж лучше один раз подраться, чем одиннадцать учебных лет обсуждать, кого на какой машине возят и кем чей папа работает. Такие учреждения, как правило, за ваши же деньги делают из и без того сложных детей моральных уродов. Это вечная дилемма: ограждаем ребенка от всего дурного – и вырастает овощ или в лучшем случае парниковое растение. А дать ему пройти через те жизненные невзгоды, через которые проходили сами, не можем: боимся, помним, как же было тяжело и трудно, а вдруг они не справятся. А не справиться дети действительно могут, и жизнь их может ударить сильно без нашей бдительной опеки. Так что же лучше – бросить в воду и посмотреть, научатся плавать или утонут, или всю жизнь разрешать плавать только на резиновом матраце? Это главная дилемма и, к сожалению, решают ее в основном в пользу матраца.
Каждый мечтал примерить на себя красивый образ золотой молодежи. Легко относиться к жизни, легко тратить чужие деньги, знать, что дома тебя любят и все тебе простят, и еще быть элитой своего времени – хвастать модными шмотками в институте, с гордостью чувствовать себя взрослее и успешнее сверстников, подъезжая на новеньком авто, полученном прямо в день совершеннолетия, знать, что жизнь будет легка и фривольна… Мы все бы хотели быть этими людьми. И слава богу, что мы ими не стали. Каждый раз, когда я вижу такую золотую молодежь, у меня в голове возникают поочередно три мысли, которые проносятся быстро, одна за другой.
Во-первых, Рокфеллер был прав, заставляя детей работать в «Макдоналдсе» официантами.
Во-вторых, слава богу, я умудрилась проскочить, найти себя, свое призвание, и не стать золотой молодежью.
И в-третьих. Не завидуйте, а пожалейте этих несчастных людей с надломленной психикой и отсутствием твердого механизма внутри. Они никогда не станут лучше своих родителей, навсегда останутся лишь тенью великих свершений…